Вообще, все, что касается коэволюции, чрезвычайно интересно.
Что такое коэволюция – наглядно объясню на греющем мне душу примере.
В стремительно убывающих лесах Мадагаскара прямо в данный момент борется за жизнь удивительная орхидея из рода Ангрекум – Angraecum sesquipedale, которую называют еще Дарвиновской орхидеей... (Да, Дарвин тоже страдал этой болезнью
Правда, гораздо более продуктивно, чем я
)
Один из лепестков этого ангрекума свернут в трубочку длиной около 40 сантиметров, на дне которой припрятана пара капелек нектара. К орхидее этой прилетает один и тот же мотылек, бражник Xanthopan morgani – его хоботок в боевом состоянии разворачивается как раз на 40 сантиметров. Высасывая нектар, мотылек трется головой о пыльцевые зерна, а дососав угощение – улетает к следующему ангрекуму. Таким образом орхидея использует мотылька для занятий сексом и расплачивается за услуги нектаром. И эти два вида в результате долгого совместного коэволюционного процесса, в котором развитие одного вида направляет и подталкивает эволюцию другого, подходят друг другу, как ключ и замочная скважина. Бражник уверен, что никто не завладеет его обедом, а ангрекум – что его драгоценная пыльца не пропадет втуне на пестике цветка другого вида.
Коэволюция может порождать не только взаимовыгодное сотрудничество: паразита и его хозяина тоже всегда связывают коэволюционные отношения. И хотя нам очень хочется делать вид, что паразитов не существует, на самом деле они не просто есть – они принадлежат к самым эволюционно успешным видам. И самые хитрые, изворотливые и кровожадные из них – бактерии и вирусы. А благодаря гонке вооружений, которую затеял человек со всеми своими антибиотиками при насморке, антибактериальным мылом в ванной, «профилактическими» добавками в корм скоту и неконтролируемыми продажами противовирусных препаратов, - благодаря этому эволюционному подстегиванию бактерии и вирусы смогут совсем скоро счастливо править миром, потому как стратегически хомо сапиенс пока еще проигрывает раз за разом каждый виток этой изнурительной войны.
Увлеклась))))
На самом деле – я о СПИДЕ.
Вирус СПИДА мутирует фантастически быстро, делая все попытки бороться с ним практически бесполезными. Поэтому ученые сейчас особенно интересуются эволюционным деревом этого вируса и гипотетически возможными мутациями человеческой ДНК, способной уберечь нас от этой напасти.
И такая мутация методом научного тыка была обнаружена! ВИЧ проникает в лимфоцит, взламывая рецептор CCR5 на поверхности клетки. А у некоторых людей ген, отвечающий за производство нужного белка, - «дефектный», мутировавший: на поверхности лейкоцитов у них НЕТ рецепторов CCR5 или их очень мало. Если у лейкоцита нет этих рецепторов, дверь в клетку для вируса не то что закрыта – заложена кирпичом.
А теперь – самое интересное. В Европе эта генетическая мутация встречается у 20% населения. От севера к юга Европы – процент падает. А вот на других материках (кроме Америк) эта мутация не встречается вообще.
Высчитано, что событие, распространившее мутацию среди европейцев, произошло 700 лет назад (есть там у них способы это вычислить по участкам ДНК вокруг мутировавшего гена... я там ни фига не поняла
). А что было в Европе 700 лет назад? Правильно – великая эпидемия чумы. Естественный отбор тогда поработал на славу. Бактерия, вызывающая бубонную чуму – yersinia pestis – тоже связывается с лейкоцитами крови. Предполагается, что через тот же рецептор CCR5. Те европейцы, которым повезло родиться без CCR5, судя по всему, не заражались Черной смертью – а сегодня часть их потомков защищены от ВИЧ. То, что эпидемия СПИДА в Африке носит гораздо более серьезный характер, чем в Европе и Штатах, скорее всего, объясняется разной эволюционной историей этих континентов. Сейчас много сил брошено на то, чтобы найти способ блокировать «нормальные» рецепторы CCR5 – это позволит без всяких побочных эффектов создавать иммунитет к ВИЧ.
Хотя, даже если «лекарство» будет создано и проблема ВИЧ уйдет в прошлое, у обезьян для нас припасено еще 24 только известных лентивируса, родственных ВИЧ...
Что такое коэволюция – наглядно объясню на греющем мне душу примере.
В стремительно убывающих лесах Мадагаскара прямо в данный момент борется за жизнь удивительная орхидея из рода Ангрекум – Angraecum sesquipedale, которую называют еще Дарвиновской орхидеей... (Да, Дарвин тоже страдал этой болезнью


Один из лепестков этого ангрекума свернут в трубочку длиной около 40 сантиметров, на дне которой припрятана пара капелек нектара. К орхидее этой прилетает один и тот же мотылек, бражник Xanthopan morgani – его хоботок в боевом состоянии разворачивается как раз на 40 сантиметров. Высасывая нектар, мотылек трется головой о пыльцевые зерна, а дососав угощение – улетает к следующему ангрекуму. Таким образом орхидея использует мотылька для занятий сексом и расплачивается за услуги нектаром. И эти два вида в результате долгого совместного коэволюционного процесса, в котором развитие одного вида направляет и подталкивает эволюцию другого, подходят друг другу, как ключ и замочная скважина. Бражник уверен, что никто не завладеет его обедом, а ангрекум – что его драгоценная пыльца не пропадет втуне на пестике цветка другого вида.
Коэволюция может порождать не только взаимовыгодное сотрудничество: паразита и его хозяина тоже всегда связывают коэволюционные отношения. И хотя нам очень хочется делать вид, что паразитов не существует, на самом деле они не просто есть – они принадлежат к самым эволюционно успешным видам. И самые хитрые, изворотливые и кровожадные из них – бактерии и вирусы. А благодаря гонке вооружений, которую затеял человек со всеми своими антибиотиками при насморке, антибактериальным мылом в ванной, «профилактическими» добавками в корм скоту и неконтролируемыми продажами противовирусных препаратов, - благодаря этому эволюционному подстегиванию бактерии и вирусы смогут совсем скоро счастливо править миром, потому как стратегически хомо сапиенс пока еще проигрывает раз за разом каждый виток этой изнурительной войны.
Увлеклась))))
На самом деле – я о СПИДЕ.
Вирус СПИДА мутирует фантастически быстро, делая все попытки бороться с ним практически бесполезными. Поэтому ученые сейчас особенно интересуются эволюционным деревом этого вируса и гипотетически возможными мутациями человеческой ДНК, способной уберечь нас от этой напасти.
И такая мутация методом научного тыка была обнаружена! ВИЧ проникает в лимфоцит, взламывая рецептор CCR5 на поверхности клетки. А у некоторых людей ген, отвечающий за производство нужного белка, - «дефектный», мутировавший: на поверхности лейкоцитов у них НЕТ рецепторов CCR5 или их очень мало. Если у лейкоцита нет этих рецепторов, дверь в клетку для вируса не то что закрыта – заложена кирпичом.
А теперь – самое интересное. В Европе эта генетическая мутация встречается у 20% населения. От севера к юга Европы – процент падает. А вот на других материках (кроме Америк) эта мутация не встречается вообще.
Высчитано, что событие, распространившее мутацию среди европейцев, произошло 700 лет назад (есть там у них способы это вычислить по участкам ДНК вокруг мутировавшего гена... я там ни фига не поняла

Хотя, даже если «лекарство» будет создано и проблема ВИЧ уйдет в прошлое, у обезьян для нас припасено еще 24 только известных лентивируса, родственных ВИЧ...
Я читал несколько лет назад на Элементах (elementy.ru), что у высших приматов и людей был обнаружен определенный генный комплекс, который у нас и у них имеет две мутантные формы. Которые в обоих случаях адаптивны и дают относительную защиту от двух типов вирусов.
Известно, что человекообразные обезьяны, относительно человека - намного устойчивее к ВИЧ. И эта устойчивость обеспечивается тем самым генным комплексом (потерял ту статью, к сожалению). А вот респиратроные вирусные инфекции для них, зачастую, весьма фатальны. Люди же многие из них переносят вообще на ногах и только особо агрессивные формы гриппа представляют большую опасность. Вот эту вот устойчивость к вирусам респираторных инфекций - даёт людям их форма этого генного комплекса. Благодаря ей люди оказались более жизнеспособны в условиях жизни вне Африки, где местами переменчивый климат, благоприятствующий простудным эпидемиям.
Эволюция мудра. Другое дело, что и адаптации не дают возможности усидеть на двух стульях.
А почему ты противопоставляешь эти два понятия - эволюцию и адаптацию? Разве адаптация не является эволюционным процессом? (Только не серчай на глупость вопроса :-) )
И кстати, Вань, стоит читать Путеводитель по науке Азимова? А то я на глаз заценила толщину корешка - и смутилась
Я ж сказал только, что эволюция находит решение многих проблем, но адаптация в одном... в другом вопросе будет чем-то бесполезным. Как вот в случае с респираторными вирусами и ВИЧ. Обезьяны защищены от ВИЧ, но легко мрут от гриппа, люди как правило переживают грипп, но чувствительны к ВИЧ. Две адаптации, где живут обезьяны - там природная родина и очаг ВИЧ, а в Европе и Азии обычное дело - респираторные инфекции.
Читать Путеводитель конечно же стоит. Сам-то я его не читал, но насколько знаю - Азимов был чудесным популяризатором науки и языком путеводитель написан скорее всего доступным и лёгким. Ну, если не пойдет - всегда можно отложить в сторонку
Я так понял, это не первый уже дневник? И мы в прошлом знакомы?
Значит, Путеводителем займусь... В сентябре)))
Щасвирнус я
А чего переезд, если не секрет?
Ну ничего, может здесь будет лучше